20 минут спустя
Черт возьми! Да мне даже поговорить не с кем. Я ведь не хочу об этом никому говорить. Слишком уж много людей высказалось. Слишком разные мнения. Но нет моей окончательной позиции. Как только пытаешься сказать кому-нибудь, что на самом деле думаешь, так всякий сразу норовит высказаться по этому поводу. Я так привык делиться всем, что у меня произошло, происходило, или ещё только должно произойти, что, престав общаться с Ладой, я постоянно испытываю дефицит общения. У меня чувство, что меня никто не слышит. А слышала ли меня когда-нибудь Лада? Хм… или делала вид? Нет, кажется, такого не было. Если уж ей было не интересно – нет-нет – она не вежливо перебивала или делала вид, что слушает – она прямо мне говорила, что ей это не интересно. Так оно, конечно, правильно. Но хотелось еще хоть немного такта. Я к этому так и не привык – к ее прямолинейности. Обычно, это приемлемо для мужчины. Но Лада – это не обычно… Я ее перевоспитывал. Она на меня злилась. Но не открыто. Она бунтовала где-то в душе. Эта скрытая злость там очень долго накапливалась. Вот она и стала со мной такой недружелюбной и закрытой. Вот оно и проявилось, когда она оказалась вновь среди таких людей, какой она была раньше – на НЛП. Она стала играть.
Я окончательно перестал ей верить.
Я ее по этому и бросил.
Я даже не успел сообразить, что произошло.
Я до сих пор пытаюсь соединить те события единой нитью, чтобы хоть немного разобраться в том, что же на самом деле произошло…
Но все никак.
Черт возьми! Да мне даже поговорить не с кем. Я ведь не хочу об этом никому говорить. Слишком уж много людей высказалось. Слишком разные мнения. Но нет моей окончательной позиции. Как только пытаешься сказать кому-нибудь, что на самом деле думаешь, так всякий сразу норовит высказаться по этому поводу. Я так привык делиться всем, что у меня произошло, происходило, или ещё только должно произойти, что, престав общаться с Ладой, я постоянно испытываю дефицит общения. У меня чувство, что меня никто не слышит. А слышала ли меня когда-нибудь Лада? Хм… или делала вид? Нет, кажется, такого не было. Если уж ей было не интересно – нет-нет – она не вежливо перебивала или делала вид, что слушает – она прямо мне говорила, что ей это не интересно. Так оно, конечно, правильно. Но хотелось еще хоть немного такта. Я к этому так и не привык – к ее прямолинейности. Обычно, это приемлемо для мужчины. Но Лада – это не обычно… Я ее перевоспитывал. Она на меня злилась. Но не открыто. Она бунтовала где-то в душе. Эта скрытая злость там очень долго накапливалась. Вот она и стала со мной такой недружелюбной и закрытой. Вот оно и проявилось, когда она оказалась вновь среди таких людей, какой она была раньше – на НЛП. Она стала играть.
Я окончательно перестал ей верить.
Я ее по этому и бросил.
Я даже не успел сообразить, что произошло.
Я до сих пор пытаюсь соединить те события единой нитью, чтобы хоть немного разобраться в том, что же на самом деле произошло…
Но все никак.